На съезде психиатров в Казани психиатры из Ростова-на-Дону Лев Л.М., с соавт. в 2015 году презентовали работу, в которой изучалась роль нейропептида Y (NPY) в развитии как типичной, так и атипичной, нервной анорексии у девочек-подростков. Нейропептид Y выполняет функцию регулятора чувства голода, воздействуя на гипоталамические центры (Lin E.J., 2012 г.), а также отвечает за специфические поведенческие особенности личности – за чувство страха, волнение, раздражение, сопровождающие чувство голода (Bowers M.E., 2012 г.).
В настоящее время проходят исследования ингибиторов дипептидилпептидазы IV (DP-IV) и DP-IV-подобных ферментов. Их введение способствует активации системы NPY, которая принимает участие в развитии разных зависимостей, тревожных депрессий, в расстройствах сна (Maes M. с соавт., 1998 г.). При лечении нервной анорексии наблюдается слабое воздействие психотропных препаратов, возникновение соматической, эндокринной патологии и негативный настрой пациенток на лечение этого заболевания. Ростовские психиатры использовали разные методы диагностики, в том числе психометрическое шкалирование, а именно шкалу оценки пищевого поведения (ШОПП), шкалу депрессии Монтгомери-Асберга, госпитальную шкалу тревоги и депрессии.
Методом ИФА исследовалось количество NPY на анорексическом этапе и через три месяца от начала лечения, на этапе уменьшения симптомов болезни и набора веса. В течение трех месяцев пациенткам проводилось комплексное лечение с коррекцией метаболических расстройств и нормализацией массы тела, лечение такими препаратами как вальпроевая кислота, клоназепам, а также методы психотерапии. На наш взгляд, существует необоснованное мнение, что нужно использовать клоназепам и тиреодазин. При обострении нервной анорексии было обнаружено повышение концентрации NPY. Этот показатель был повышен при атипичной нервной анорексии. Концентрация повышалась в 2,2 раза по сравнению с группой контроля.
На этапе уменьшения симптомов нервной анорексии уровень NPY имел неравнозначные показатели: при атипичной анорексии концентрация NPY снижалась до уровней группы контроля, а при типичной анорексии уровень NPY увеличивался в три раза.
Повышенный уровень NPY наблюдался при типичной нервной анорексии с депрессией и патологией поведенческих реакций с социальной отгороженностью, избеганием разговоров на пищевые темы с близкими, вплоть до ухода из дома, конфликтность, суицидальные попытки. Также увеличение NPY при этой форме заболевания коррелировало с субшкалой ШОПП (недоверие в межличностных отношениях и субшкалой HADS (депрессия). Также была выявлена взаимосвязь между уровнем NPY и субшкалой ШОПП (интероцептивная некомпетентность) в стадии обострения атипичной анорексии. Также существует корреляция между повышенным уровнем NPY с нарушением распознавания чувства насыщения и голода, и как последствие – эпизоды булимии.
Психоэмоциональное состояние пациенток с нервной анорексией при анализе аффективных шкал HADS и MADRS оказалось неоднозначным.
Так, в стадии обострения нервной анорексии субшкалы «депрессия» HADS и MADRS были повышены в группе как типичной анорексии, так и нетипичной. Это свидетельствует о высоком уровне тревоги, страха, подавленности. Субшкалы HADS и MADRS (депрессия) у больных типичной анорексией превышали уровень группы контроля в 5,3 раза, а у больных атипичной анорексией – в шесть раз. При уменьшении симптоматики отмечалось снижение показателей обеих шкал, однако все равно уровень был повышен в четыре раза при типичной анорексии, в 4,7 раза – при атипичной. Уровень социальной дезадаптации девочек-подростков, нарушение распознавания чувства насыщения и голода в стадии обострения, подтверждался также повышенными показателями субшкал ШОПП (недоверие в межличностных отношениях, интероцептивная некомпетентность) в обеих группах.
По данным субшкал ШОПП эффективность лечения нервной анорексии составила 66,7% в группе типичной нервной анорексии и 50% в группе атипичной нервной анорексии, по данным аффективных шкал – 25 и 22% соответственно.
Данные всех психометрических шкал показывают, что у 75% пациенток, болеющих типичной нервной анорексией, и у 55% пациенток, болеющих атипичной нервной анорексией, лечение оказалось эффективным, что привело к нормальному пищевому поведению, нормальному аффективному статусу и хорошему соматическому состоянию.
Выявленный в работе высокий уровень повышения концентрации NPY в стадии обострения нервной анорексии согласовывался с данными D. Sedlackova (2011 г.). Повышенные значения NPY на этапе ремиссии нервной анорексии подтверждались работами В.О. Андреевой, а также E.J. Lin (2012 г.), который установил, что уровень NPY не снижался при увеличении уровня лептина. Наблюдалась низкая эффективность лечения аффективных нарушений и поведенческих расстройств у пациенток типичной и атипичной анорексии, что свидетельствует о выраженной личностной реакции девочек-подростков на всех этапах болезни. Это обусловлено различными психогенными факторами: необходимость лечения, сам диагноз, давление на пациентку со стороны родственников. Повышенные значения обоих субшкал ШОПП отражают внутренний психологический дискомфорт девочек-подростков с нервной анорексией, даже когда нормализуется их состояние, что требует помимо лечения препаратами – психотерапевтического воздействия на этапе ремиссии.
Также наблюдается тесная связь NPY с возникновением аффективных поведенческих реакций (раздражение, волнение, страх), которые сопровождаются чувством голода. Также эта связь наблюдается при компульсивных расстройствах.
Авторы работы делают вывод, что повышенный уровень NPY при нервной анорексии и его связь с поведенческими нарушениями, булимическими симптомами при нервной анорексии свидетельствует о его участии в контроле пищевого поведения. Таким образом, синтетические аналоги NPY могут быть эффективны в лечении нервной анорексии.
